Алла, как и тысячи женщин, мечтала не о роскошных жестах или невероятных романных кульбитах судьбы, а о простом, почти бытовом счастье — чтобы рядом оказался человек, который не исчезает в самый неподходящий момент и не прячет телефон под подушку.

Ленинград, 1970 год. Осенний туман, как молоко, окутывал набережные Невы, а холодный ветер носил по улицам шепот о событии, от которого замер город. На территории одного из крупнейших научно-исследовательских институтов, где обычно царила атмосфера научных открытий, разразилась трагедия.

Мария Трифонова — фигура, в которой словно сошлись все черты старой школы: железная дисциплина, бескомпромиссность, уверенность в том, что знания добываются лишь трудом, а не при помощи «волшебной кнопки» на экране смартфона. В её классе царит тишина, которая держится не на уважении, а на страхе, и ученики понимают

В закрытом санатории, тщательно укрытом от посторонних взглядов и предназначенном лишь для тех, кто привык решать судьбы страны на партсобраниях, царил почти стерильный порядок: от меню, составленного будто по лекалам медицинского института, до персонала, прошедшего такой фильтр, что казалось — их проверяли даже на способность хранить молчание.

Европа 1891 года словно погружалась в зыбкую дымку тревоги, когда на улицах Вены и Страсбурга раздавались взрывы и крики жертв загадочных терактов, оставляя после себя только пепел страха и недоумения.

Трагическая гибель заместителя главного врача Капитонова в автокатастрофе становится не просто частным несчастьем, а своеобразной отправной точкой целой череды странных и тревожных событий. Уже при первичном осмотре места аварии врач Филин, привыкший замечать то, что ускользает от глаз других, фиксирует тревожные несоответствия: короткий тормозной след

Пожалуй, никто из Белоноговых не предполагал, что их лёгкое, почти беззаботное стремление вырваться на пару дней из повседневности обернётся чем-то большим, чем просто поездка. Они собирались так, будто возвращались в детство, где каждая новая дорога мерещилась приключением: дети наперебой обсуждали, что будут смотреть в Великом Новгороде, Жора важничал, уверяя, что именно сейчас самое время “сменить картинку”, а жена — по привычке — старалась удержать хаос в рамках.

Новгород, древний и величественный, оказался втянут в водоворот необычайного ожидания — напряжённого, почти мистического, наэлектризованного верой в приближающееся чудо. По улицам и подворотням, от купеческих палат до крестьянских изб, передавалось из уст в уста древнее пророчество о некоем Миракуле — загадочном спасителе, чьё появление должно было ознаменовать новую эпоху.

Лейтенант Александр Галин, выпускник академии с красным дипломом и горящими глазами, представлял себе службу почти как голливудский боевик. В его воображении мелькали гонки с мигалками по столичным проспектам, ночные засады, опасные перестрелки и торжественные рукопожатия после поимки особенно хитроумного преступника.

Для майора Максима Захарова мир рухнул в одночасье — не от пули или взрыва, а от коварного удара, замаскированного под доверие. Его дочь, ещё вчера мечтавшая о будущем, сегодня лежит без движения в палате, где даже стены пропитаны тишиной отчаяния. Она стала жертвой продуманной аферы: чужая жадность и хитрость раздавили её юную веру в справедливость, лишив не только денег, но и желания жить.