Иван Лутошин всегда считался врачом, которому можно доверить самое ценное — жизнь. Его руки останавливали кровь, его решения вытаскивали пациентов из бездны, и именно поэтому коллеги безоговорочно уважали его, а благодарные люди называли чудотворцем. Но за фасадом профессионального успеха скрывалась пустота: личная жизнь Ивана не складывалас

Лето 1895-го. Нижний Новгород будто расправил плечи, сияя лентами и гирляндами, натянутыми от лавок до колоколен, и, затаив дыхание, готовился к событию, равного которому не видели с годами — Всероссийской ярмарке. Купцы тащили за собой обозы, словно караваны из мифов, чиновники начищали пуговицы до зеркального блеска, а простые горожане раскладывали надежды, как праздничные скатерти: на прибыль, на удачу, на перемены.