Насте тридцать, и если её жизнь и напоминает кино, то только неудачный артхаус: без яркого сценария, без режиссёра и с глухим саундтреком одиночества. Ни высшего образования, ни семьи, ни даже намёка на опору в завтрашнем дне — она будто застряла в бесконечном промежутке между надеждой и смирением.