После окончания хореографического училища Людмила была переполнена мечтами о светлом будущем, уверена в том, что её талант и усердие откроют двери в мир большого искусства. Жизнь с родителями давала ей опору — возможность творить, не отвлекаясь на бытовые проблемы. Но вдруг идиллия рухнула — родители погибли в страшной автокатастрофе, и мир Людмилы рухнул вместе с ними. Утрату сложно было переварить, но горе оказалось лишь началом её испытаний.

Наташа Селиванова — не просто массажист с безупречной репутацией, а женщина, привыкшая держать всё под контролем: от расписания клиентов до уюта собственного кабинета. Её будни текли размеренно, в ритме ароматических масел, спокойной музыки и умиротворяющей тишины. Но однажды эта рутина была грубо нарушена. То утро начиналось как обычно — она подготовила кабинет, расставила флаконы с эфирными маслами, застелила массажный стол. Всё шло по отработанному сценарию, пока Наташа не вошла в комнату и не увидела то, что навсегда изменило её жизнь.

На театральной сцене, где студенты репетировали очередной спектакль, случилась страшная трагедия — внезапно скончалась молодая актриса Марина, едва достигшая 19 лет. Эта весть потрясла не только её близких и однокурсников, но и весь университетский коллектив. Первоначально казалось, что она сама сделала себе укол, но обстоятельства вызвали сомнения — возможно, это была несчастная случайность, а не сознательный шаг.

Виктор Селиванов — опытный следователь Следственного комитета, ведущий, казалось бы, размеренную и стабильную жизнь. Его брак с Натальей — крепкий союз, основанный на взаимной поддержке и совместном преодолении жизненных трудностей. Но судьба решила вмешаться, когда Виктор случайно встретил Веронику — свою бывшую одноклассницу, обладательницу редкого обаяния и привлекательности, которая с первых минут пробудила в нём забытые чувства и страсти.

В самом сердце суровой сибирской тайги, где сосны вздымаются к небу, словно стражи ушедших эпох, и где даже ветер говорит шёпотом, поселился человек, давно отрешившийся от мира — Иван Андреевич. Не юноша, но и не старец, он скрывается от холодных глаз и пытливых вопросов тех, кто носит кожанки с эмблемами НКВД. Когда-то он был частью белого движения, и теперь эта тень прошлого живёт с ним, как незабытая боль в застарелой ране. Об этом молча напоминает единственная фотография на почерневшей стене избушки — пожелтевший отпечаток времени и вины.