Кирилл Шальной всегда жил в тени своей собственной фамилии — короткой, резкой, будто вырезанной на камне детдома. Это имя давало ему чувство силы и уверенности, одновременно ограничивая и определяя каждый шаг, каждый выбор.

Юрий Брагин, полковник юстиции с безупречной репутацией и стальными нервами, привык смотреть в глаза самой грязной правде. За его плечами — десятки распутанных дел, выстраданных решений и ночей, проведённых в тяжёлых раздумьях. Его уважали, к его слову прислушивались, им гордились. Но именно такие, как он, — одиночки с внутренним кодексом чести — всегда первыми попадают под удар, когда система начинает лихорадить.