Настя всегда верила в справедливость. Выросшая в доме, полном тепла и заботы, она переняла жизненные ценности у своей бабушки, которая, несмотря на свою уже немолодую возраст, была полна силы духа и мудрости. Бабушка научила Настю, что честность и искренность — это не просто слова, а путь, который нужно следовать, невзирая на сложные обстоятельства. Она рассказывала ей, как важно быть человеком, который не боится бороться за то, что правильно, несмотря на все преграды.

В московском криминальном мире ходят слухи — шепчутся в тени, как будто опасаясь, что сам воздух может донести их до властей. Эти разговоры, полные тревоги и страха, говорят о вендетте, спланированной с такой точностью, что кажется, будто невидимая рука управляет всем происходящим. Кто-то ведет свою игру, держа всех в тонкой паутине, в которой каждый ход — это чьи-то расчеты, чужие амбиции и месть.

Оперуполномоченный Юрченко и представить не мог, что в его жизни появится женщина, способная пробудить в нём чувства, о существовании которых он давно забыл. Наташа — терпеливая и чуткая, словно нарочно противопоставленная его суровому нраву и эмоциональной броне. Она упорно стремится пробиться сквозь его холодную отстранённость, и это сбивает Юрченко с привычной колеи.

Марина Орлинская — следователь, каких сейчас днём с огнём не сыщешь. Ни истерик, ни сантиментов — только здравый смысл, интуиция и холодный анализ, который она годами оттачивала, разбирая чужие беды и драмы. Но однажды всё, что раньше было её профессиональной рутиной, внезапно становится личным. На вызове — тело. Мужчина. Ирония судьбы? Это её бывший муж, Геннадий.

Москва конца XIX века — город, где роскошь соседствует с мраком, а под шелестом карет и шорохом шелков скрываются опасные страсти. Среди этого пышного театра появляется Агата Керн — женщина, имя которой произносят вполголоса. Искусная обманщица, актриса без сцены и паспорта, она умеет менять не только лица, но и судьбы. Её аферы столь изящны, что даже жертвы остаются в восторге от спектакля, в котором сами сыграли главные роли. Раскаяние? Смешно. Для Агаты мир — это шахматная доска, где она давно привыкла играть чёрными и всё равно выигрывать.

Москва, конец XIX века. Время дуэлей и денди, кружевных перчаток и холодных, узаконенных лицемерий. С виду — эпоха приличий, на деле — калейдоскоп страстей, преступлений и теней. Закон по-прежнему железной рукой запрещает азартные игры, именуя их язвой общества и рассадником морального гниения. Но чем суровее запреты, тем острее азарт — и тем глубже подполье, в котором расцветают рулетки, шулера и кровавые расчёты.

Агата Керн возвращается в Москву не столько из тоски по Родине, сколько по зову долга — того внутреннего, немого, как зов крови, который не дает спать спокойно. После Ниццы, где солнце, кажется, слишком ярко освещало ее боль, где каждый закат напоминал о Пушкине — не поэте, а человеке, которого она когда-то любила и, быть может, всё ещё любит, — возвращение в промозглую столицу России кажется чем-то вроде прыжка в ледяную прорубь. Очищающим, но опасным.

Июнь 1944-го — время, когда воздух дрожал не от жары, а от напряжения, будто сама земля готовилась взорваться под ногами. Леса под Оршей жили своей настороженной жизнью: каждая ветка, казалось, шептала предостережение, каждая тень могла скрывать смерть. Райков это знал. Он уже не верил в случайности — слишком многое в последнее время складывалось слишком точно, как будто кто-то перебирал фигуры на шахматной доске войны.

Настенька снова на передовой — в её руках два загадочных дела, каждое из которых, на первый взгляд, кажется самостоятельным и не связанным с другим. Но её ум и интуиция подсказывают, что за внешними различиями скрываются нечто большее — что-то, что способно привести к истине. И вот, она уже погружается в дебри расследования, полные неожиданных поворотов и скрытых мотивов.

Настя Толмачёва снова сталкивается с делом, которое ставит под сомнение все привычные алгоритмы следствия. Исчезновение семьи кажется ей сначала трагическим, но вполне понятным: возможно, бытовой конфликт, может, бегство, а может — что-то ещё. Но чем дальше, тем больше ощущение, что она наткнулась не просто на запутанную историю, а на тщательно замаскированную ловушку.